В общем, в регион Афин я прибыл имея на руках двадцать игровых деревень, две редких и восемнадцать обычных, а также три местных. Из них у клана Мао и его союзников я отвоевал пять обычных и одну редкую деревню. Понимаю, что сработал эффект неожиданности, и что в скором времени в игровых деревнях станет еще больше людей, а также вырастут уровни жителей, и мои внезапные атаки перестанут быть эффективными, но я был собой очень доволен. Особо мусолить я не стал. Основную свои группировку я буду собирать на обратной стороне, поэтому просто раскидал все двадцать игровых деревень на немного обособленной части территории региона.
За это время количество моих войск в регионе Афин достигло почти сотни солдат, плюс шесть призывателей, усердно докачавшихся до третьего-четвертого уровней, а также я, Харония и трое со святой земли. Солдат и бойцов призывателей этого региона я качнул до шестого уровня, на что, скрепя сердце, потратил 175 тысяч эрос. Всем солдатам раздал луки, произведенные в моей мануфактуре. Получилась не прям армия, но мощный ударный отряд, способный вносить серьезную лепту на поле боя. Я хотел уже побыстрее закончить с Древней Грецией и заняться уже Римом, даже если Маке спутал мне карты.
Первое столкновение с Периклом было внезапным для меня, а его результаты были неожиданными для моего соперника. Когда увлеченно расставлял свои деревни, шпионы афинянина заметили меня. Узнав о том, что происходит, греческий стратег понял, что дело пахнет керосином, и ни в коем случае нельзя позволять мне закрепиться в регионе. Он собрал сильную ударную группировку почти в семь сотен солдат, три сотни из которых были пятого уровня и выше. Все афинские деревни и вся армия находились под единоначальной властью их лидера.
За прошедшее с момента получения деревень время население афинян вместе с местными, породнившимися с ними, превысило шесть тысяч человек. Из-за постоянных конфликтов и сражений солдат и войск гарнизонов среди них было не меньше полутора тысяч. Еще полторы тысячи могли встать под ружье, точнее под копье, в любой момент в качестве ополченцев. И Перикл повел против меня значительную и наиболее боеспособную часть афинской армии. Гарнизон, который выделили союзники для защиты моих деревень, был слабым, откровенно говоря. Враг на полном серьезе намеревался втоптать меня в грязь, решившись на стремительный марш бросок. Моим партнерам собраться вместе было гораздо сложнее, на горизонте замаячило поражение
Однако, противник не ожидал, что я не пойду на попятную, а нанесу превентивный удар в нескольких часах пути от подступов к моей территории. Впереди моего отряда были мои бойцы, бойцы Харонии и моих пацанов. В этот раз я использовал не ровный строй гоплитов, а разнообразных бойцов с индивидуальными навыками боя. Почти полсотни высокоуровневых воинов, пользуясь солидным преимуществом в личной силе решительным ударом пробили плотные ряды противников, внеся кратковременный хаос в формацию афинян. Этим воспользовались мои лучники, которые отправляли в сторону сражающихся стрелу за стрелой, практически не целясь. Наши бойцы были крепки физически, а также были облачены в более качественную экипировку, поэтому не сильно боялись попадания шальной стрелы, пусть даже в спину. В то же самое время, для афинских бойцов и солдат стрела, выпущенная из составного лука лучником шестого уровня, представляла реальную угрозу, и если не могла убить с одного удачного попадания, наносила тяжелое ранение. Кроме того, наших бойцов было гораздо меньше, вероятность того, что стрела прилетит в них, была гораздо меньше.
Увидев смуту в рядах вражеской армии, союзный гарнизонный отряд воспользовался случаем и ударил во фланг афинянам. Первыми отстрелялись мои парни, у них быстро подошел к концу лимит ежедневных призывов бойцов. Я отправил их в глубокий тыл, но они не хотели уходить с поля боя, встали к лучникам и начали стрелять во вражескую армию из арбалетов, как это делал я. Дальше закончились бойцы Харонии и моих призывателей из этого региона. Я кивнул Фемиде, та подняла боевой рог и протрубила заранее оговоренный сигнал к отступлению. Союзный гарнизон сомкнул ряды и начал медленно отходить назад. Также медленно назад начали отходить и мои солдаты. Мои бойцы пока еще держали оборону, но их количество стремительно уменьшалось.
Перикл не стал разделять армию и гнаться за моими партнерами, сосредоточившись на уничтожении моего отряда. Но физика моих лучников была намного лучше, чем показатели большей части вражеской армии. Кроме того, они были облачены в легкую броню лучника, поэтому были очень мобильны. Мы отступали, сохраняя строй. Враг же не мог стремглав погнаться за мной, так как я в любой момент мог призвать отряд высокоуровневых бойцов, а лучники могли остановиться и дать залп стрел в упор. Так мы шли, один убегал — другой догонял, до самого вечера. В конце концов, афинские солдаты устали первыми, так и не дойдя до моей земли.
В то же самое время, защитный гарнизон, которому не нужно было сосредотачиваться на сдерживании противника, намного опередил нас в пути. Я попросил их подготовить оборонительные укрепления и ловушки на входе в большую долину, усыпанную моими стелами. Пару раз разведчики врагов пытались отжать у меня стелы, но я на ближайшей ровной поверхности развернул местную стелу, бывшую у меня в сумке и отравил четверых своих подруг и троих пацанов разобраться с хитрецами. Отряды разведчики были небольшими, всего по четыре-пять человек, мои подчиненные разбирались с ними играючи.
Мы дошли до линии укреплений и встали лагерем. Но никто и не думал отпускать нашего врага. У меня еще была парочка призывов на сегодняшний день, и до полуночи я собирался их реализовать. Как раз, когда уже смеркалось, подошли войска Тиннонда. Они были только с марша, но не сражались весь день, поэтому были относительно свежими. Я попросил его призвать всех бойцов и атаковать армию афинян. Но мой союзник посчитал такую атаку подлой и бесчестной. Я же сказал ему, что от этого зависят судьбы многих людей, в том числе, и его подданных и близких. А также и Перикл поступил не совсем честно, не дождавшись сбора всей союзной армии и решив атаковать меня, когда я был практически один. В конце, грек таки внял моим доводам и атаковал всеми своими бойцам тыл афинских войск.
Я же призвал свою стандартную боевую формацию, включающую Леди Рыцаря и гоплитов на острие атаки, Дрессировщицу, Фокусника, Менестреля и Деву Льда, как поддержку, и критских лучников вместе с Эль в качестве тыловых бойцов. Всей этой братией я атаковал афинян с фронта. Я, Мурка, Фемида и Харония были на подхвате и выискивали одиночные цели для внезапной атаки. Такую атаку мы с Тиннондом провели дважды, но во второй раз враг уже был готов к обороне, и мы не получили больших результатов. Призыватели моего союзника скастовали еще несколько призывов, пока не достигли лимита. Следующую атаку я запланировал на полночь.
Впрочем, к повторному ночному сражению афинский стратег был вполне готов. Битва при свете Луны была не менее масштабной, чем произошедшая в минувший полдень. Участвовали все призыватели и солдаты с обеих сторон, но меня поддерживали уже не только гарнизонный отряд, но и воины Тиннонда. Мы бились до тех пор, пока у большей части обеих армий не закончились призывы, затем разошлись. Потерь, считай, что и не было, но Перикл уже оказался в патовой ситуации. Он мог бы воспользоваться своим численным преимуществом и додавить моих солдат вместе с защитным гарнизоном, но на хвосте у него был Тиннонд, победа могла оказаться пирровой.
А утром мой войска пополнились на двадцать девять лучников, мои 26 стел снабдили меня новыми жителями. Конечно, я сразу поднял их уровень до шестого, а также выделил луки и броню. Вражеский стратег, увидев сие действо, чуть в обморок не упал. Он предпринял еще одну атаку, я дважды скастовал призыв бойцов, у меня-то лимит еще не закончился. Их поддерживали уже не сотня лучников, а почти сто тридцать. Мой отряд продолжал медленно отступать, а преследовавшие нас афиняне то и дело задерживались из-за созданных вчера вечером и ночью укреплений и ловушек. Плюс, никуда не делись и мои союзники.